Нолан Гассер

умение впечатлять отнюдь не является гарантом эстетической ценности

Ни для музыки, ни для вкуса не существует стандарта. Это скорее ощущается, чем поддается объяснению. Все лучшее — негласно, и оно лежит глубоко в сердцах всех живых существ

2000 году, когда меня назначили главным музыкальным специалистом технического стартапа — компании под названием Pandora. Тогда я даже представить не мог, что эта компания и ее «Проект музыкального генома» (Music Genome Project, MGP), разработчиком которого я стал, будут так широко использоваться любителями музыки в Соединенных Штатах и за их пределами и окажут такое влияние на цифровую музыкальную революцию начала 2000-х. Эта счастливая случайность, без сомнения, предоставила мне все необходимое, чтобы написать книгу о музыкальном вкусе. Говоря конкретнее, моя работа в Pandora позволила мне разобраться во всех музыкальных сферах гораздо глубже, чем я смог бы при других обстоятельствах; это побудило меня использовать совершенно новый подход к музыкальному анализу и музыковедению, и это непосредственно вывело меня на глубокую и таинственную проблему, о которой я даже не задумывался раньше: что такое музыкальный вкус и откуда он берется?

заметен небольшой перекос в сторону тех, у кого есть хотя бы начальное музыкальное образование, например уроки фортепиано в детстве

«Лексикон» Слонимского полон таких сочных эпитетов, что сегодня мы в недоумении качаем головой: симфонии Бетховена называют «омерзительными», «вредными» и «варварскими»; музыку Брамса клеймит как «распутную», «утомительную» и «невыносимую» не кто иной, как Джордж Бернард Шоу; произведения Малера именуют «гротескными», «примитивными» и «громоздкими»

Музыка — это искусство в процессе развития», — писал Слонимский, и то, что сегодня считается странным и неприемлемым, часто становится высоко оцененным завтра. Конечно, это касается не только классических произведений XIX и XX веков, но относится и к далекому прошлому, вплоть до Платона с его протестами против «развратной» игры на кифаре в IV веке до н. э.

Даже The Beatles были признаны журналом Newsweek в 1964 году «катастрофической, нелепой мешаниной романтических сантиментов из открытки на День святого Валентина

сегодня многие — в том числе имеющие высшее музыкальное образование — не любят слушать Бетховена (слишком мелодраматично), или Брамса (слишком мрачно), или Малера (слишком сентиментально), даже если умом они признают их гениальность и историческое значение. Остроумное замечание Марка Твена «Музыка Вагнера лучше, чем она звучит», вероятно, можно применить к большинству из нас в плане того, какой музыкальный рацион мы предпочитаем: «Да, я знаю, что джаз — это круто, но я просто его не понимаю»; «Конечно, все любят Брюса Спрингстина, но мне никогда не нравились его песни»; «Все мои друзья любят хаус, а меня он раздражает»… Слышу, как вы, пока я печатаю это, добавляете собственную версию. И действительно, музыку следует считать по-настоящему «классной», если и вы лично считаете ее «классной», иначе это похоже на ситуацию с фильмом, которым все восторгаются, а вам он показался слабым: вы не удивитесь, если он получит «Оскар», но не захотите посмотреть его еще раз.

Почему одни музыкальные стили нам нравятся, а другие нет? Что может музыка, которую мы любим, поведать о нашей личности? Как найти больше музыки, которая нам подходит по всем параметрам? И почему от некоторых песен у нас мурашки по спине, а другие оставляют равнодушными или повергают в уныние?

лучшее понимание нашего музыкального вкуса — это ключ к более здоровой и плодотворной жизни