Александра Лисина

переданная с рук на руки директрисе

бери что дают и улыбайся повежливее, пока не отобрали.

Признаться, жизнь перестала удивлять меня уже давно. Точнее сказать, надоела хуже горькой редьки. Своим однообразием, бесконечной чередой совершенно бессмысленных и абсолютно одинаковых дней, в которые почти ничего не происходит, хотя постоянно чувствуешь себя так, словно ты обессилевшая муха, намертво влипшая в паутину.

скажите, разве у вас не бывало чувства, что все в вашей жизни унизительно распланировано? Не возникало ощущения отстраненности от настоящего и того, что вы как бы лишние в этой жизни? Плывете по течению, но на самом деле ничего в ней не решаете? А все, что вы делаете и чего достигли, в действительности – не ваша заслуга?

Гор со скрипом сжал кулаки.

–

– Прошу вас, леди. – Слуга, добравшись до кабинета, с поклоном отворил дверь.

Знания позаимствуй у умного,

совета спроси у мудрого,

а опытом поделись с достойным»

– А здесь все то же самое, поверь, – неожиданно усмехнулся брат. – Те же люди, те же маски, такие же Твари вокруг… только двуногие и умеющие нежно улыбаться. Ничего не изменилось, сестра. Абсолютно ничего. Просто вместо доспеха на тебе надето роскошное платье, а в качестве оружия ты теперь используешь интригу.

внезапная паника, как будто за каждым его шагом наверх последует мгновенное и жестокое наказание. И эти приступы нерешительности, которые подавляют его разум регулярно, стоит лишь перешагнуть границы того, чтобы было дозволено раньше.

Он – как пленник в темнице собственного разума. Как запертый в клетке лев, которого всю жизнь учили, что на самом деле он – безобидный кролик. Он не знает почти ничего о себе. Он не сознает своей истинной силы. Он до дрожи боится нарушить какие-то правила, о которых я могу только догадываться. И

Ваша осведомленность, сударь, поистине поражает.

– Как и ваша удивительная способность ее серьезно ограничивать, –