От Сунь-цзы до Стива Джобса: искусство стратегии

Стратегия направлена на то, чтобы связать настоящее с будущим. Принимая решения сегодня, мы должны думать о будущем. Но, как справедливо заметил Блаженный Августин, будущего не существует — есть лишь мысль о будущем, существующая в настоящем. Настоящее будущего заключается в мысли.

Если воля к действию и путь к достижению цели лежат в одном направлении, это слишком редкая удача, чтобы от нее отказываться.

Стратегия направлена на то, чтобы связать настоящее с будущим.

очно так же мысль о том, что я не смогу быть счастливым, пока не достигну той или иной цели, является не только иллюзорным представлением о будущем, но и самым верным способом испортить себе настоящее. С

Точно так же мысль о том, что я не смогу быть счастливым, пока не достигну той или иной цели, является не только иллюзорным представлением о будущем, но и самым верным способом испортить себе настоящее. С подобным подходом я всегда буду ломать то, что есть, — настоящее — при помощи того, чего нет, — будущего. Глупая затея.

Следовательно, стратегия – это соотнесение средств и целей, но она появляется только тогда, когда ясна конечная цель.

Как отмечал Блаженный Августин, та неуловимая грань, что разделяет настоящее и будущее, представляет собой непреодолимый онтологический барьер — барьер между бытием и небытием. Зачем, спрашивается, волноваться о будущем, если я живу и всегда буду жить только в настоящем? Жизнь — это сделка с настоящим, а не с будущим, в этом и состоит дар жизни.

Екклесиаст, в отличие от Платона и его последователей, не утверждает, что греха не существует или что грех равнозначен простой ошибке. Он утверждает нечто худшее: грех не наказывается. Мир не просто аморален, он имморален, то есть равнодушен к нравственным ценностям.

Опасность для стратега заключается в переоценке своей власти над будущим. Его ошибка — верить, что если у него в голове вещи выглядят умными, хорошо продуманными, логичными и т. д., то они обретут способность формировать реальность. Как будто в реальности не существует глупости, непоследовательности, случайности и невезения.

Чем больше мне известно о том, чего не знают другие, тем меньше меня понимают

Обычно жизнь лишена смысла. Случай сделать ее осмысленной выпадает слишком редко, чтобы от него отмахнуться. Га

Но с наступлением информационной экономики многие компании заметили, что спор за долю рынка с ними ведут не конкуренты, а совершенно новые компании

Вот что писал великий Ньютон, метя своим учением о гравитации прямиком в спесивый разум: «Не знаю, каким видит меня мир, но сам себе я всегда казался ребенком, играющим на морском берегу, пытаясь отыскать самую красивую ракушку или самый гладкий камешек, тогда как передо мной расстилался необъятный океан непознанных истин». Какая бездна разделяет

Карой за гибрис становится немезис — божественное наказание, возвращающее человека в те рамки, за которые он посмел выйти. Если гибрис — это выход за рамки, то немезис — обратный процесс. Судьбу не обманешь.
Отец Эдипа, царь Лай, очень не хотел, чтобы сбылось нехорошее предсказание (быть убитым родным сыном), и предпринял ряд мер, которые как раз и привели к тому, что предсказание сбылось; немезис катком прошелся по всей его семье. Доисторическая мифология полна сюжетов о персонажах, наказанных за гибрис.

Видишь ли, люди делятся на две категории. На тех, у кого есть заряженный пистолет, и на тех, кто копает. Так что давай копай.

Хороший, плохой, злой

Если существует некая цель, обязательно встает стратегический вопрос: какие нужны средства, чтобы добиться этой цели?

Действие должно быть осмысленным, и мысль важнее самого действия.

Враги — дураки; они думают, что враги не они, а мы.

Подчинить себе врага силой не есть вершина искусства войны; вершина этого искусства — подчинить врага, не пролив ни капли крови.

знание — или представление о реальности — вовсе не обязательно должно было иметь отношение к реальности. Такова сущность фундаментальной критики: информация служит — или мы думаем, что служит, — познанию реальности, но познать реальность невозможно.