Искусство и город. Граффити, уличное искусство, активизм

Уличное искусство — это голос низов, тех, чье мнение обычно игнорируется, поэтому изначально оно связано с борьбой за свои права, против тоталитаризма, скуки, коммерциализации, доминирования одних людей над другими.

Искусство — это социальная коммуникация.
Искусство — это эффект, а не объект.
Отныне искусство нематериально.

Видео заканчивается словами песни «Only security see our graffiti» и убеганием от полиции [13].

феномена уличного искусства

Перформанс — это прежде всего выход за рамки традиционной репрезентации искусства, который получил наибольшее свое развитие в 60-е. Если говорить о перформансе городском, то он в первую очередь предполагает наличие неподготовленной публики, случайного зрителя

дадаизм, ситуационизм, акционизм, «Прово», а также с маргинальным, народным, анонимным искусством

французских городских и социально ангажированных художников 60‒70-х годов

Уличное искусство — это голос низов, тех, чье мнение обычно игнорируется, поэтому изначально оно связано с борьбой за свои права, против тоталитаризма, скуки, коммерциализации, доминирования одних людей над другими.

В связи с этим интересом уличное искусство стремительно институциализируется: появляются стрит-арт-биеннале, музеи, фестивали, внутри арт-сообщества создаются иерархии, одни авторы становятся звездами, другие — незаслуженно забываются. Само уличное искусство перестает быть способом борьбы за свои права и эмансипацию, но становится очередным и очень эффективным инструментом для извлечения прибыли, пропаганды, джентрификации городов и районов

Андреем Целуйко (Zeaner, род. 1985)

условиях прогрессирующей цензуры и нарастающего авторитаризма город может стать единственно возможным пространством свободного высказывания.

Большая часть того, что производится на улице сегодня, не более чем стрит-арт: работы, которые представляют собой обаятельную форму творчества, однако созданы они вне контекста и без особой смысловой нагрузки

перформанс, акция или хэппенинг, даже если последние произведены на улице. Именно поэтому в своих текстах я ссылаюсь на практики акционистов, дадаистов или футуристов, указываю их значимость в развитии феномена в целом. Однако их работы, по моему мнению, в понятие «уличное искусство» не укладываются, так как, по большому счету, они не являются полноценным переживанием городского пространства и перманентным взаимодействием с ним, а лишь используют город как арену для своих высказываний

Однако не только лос-анджелесский чоло-райтинг указывает на тот факт, что граффити родилось далеко не в Нью-Йорке, но и такой феномен как хобо [8], основанный на культуре бродяжничества. В процессе своего путешествия в товарных вагонах, куда бродяги пробирались тайком и бесплатно, они использовали граффити исключительно утилитарно: в качестве маркировки различного рода полезных объектов. Каждый из применяемых символов был предупреждающим знаком, которые в итоге складывались в целую «хобо-азбуку».

Норман Мейлер (1923‒2007), который впоследствии написал книгу The Faith of Graffiti

le Rat (род. 1952) и Miss. Tic (род. 1956)

в граффити нет содержания, нет сообщения. Эта пустота и образует их силу

Жаном Бодрийяром (1929‒2007) посредством издания его философского трактата «Символический обмен и смерть»

художник Жерар Злотикамиен создал свою первую серию работ на улице. Он был знаком со знаменитым французским живописцем Ивом Кляйном (1928‒1962), который использовал технику спрея в своих поздних произведениях. На Жерара эта техника оказала большое влияние, и он сразу же нашел ей применение на улицах Парижа. Своими минималистическими композициями Жерар, одним из первых применивший аэрозольную краску на улице, создавал так называемые тени-призраки, символизирующие общую разруху в стране и последствия Второй мировой войны. В 70-х Жерар Злотикамиен вместе с Эрнест Пиньон-Эрнестом формировали среду и сообщество уличного искусства в Париже того времени.

В соседней Швейцарии

Для осмысления городского пространства и открытия новой оптики участники Ситуационистского интернационала, в частности Ги Дебор и Иван Щеглов, ввели понятие «психогеография», которое акцентирует внимание на эмоциональной составляющей каждого из городских мест, отстранении от повседневности и чувственной картографии. Философ, активист и поэт Иван Щеглов продолжает критику урбанизации 50-х через свой манифест, в котором он сформулировал ряд утопических идей «нового урбанизма». Среди идей встречаются и такие абсурдные концепции, как схема чувственного районирования города (автор предлагает разделять город на такие районы, как счастливый, трагический, исторический, полезный и проч.), город-труба в Сахаре или город — морская звезда, фильтрующий морскую воду и извлекающий растворенные в ней вещества.